Любитель фантастики - Страница 2

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

«Вот так оно и случилось», – сказал себе Чарли.

Монету подбросили четыре раза, и четыре раза подряд она упала на ребро.

Разумеется, есть одна мелкая нестыковка – падение самолета. Оно в эту схему не укладывается.

Каждое событие было подобно броску монеты, и, пока она вращалась в воздухе, а публика, затаив дыхание, ждала, девочка каким-то образом выздоровела, а у жеребца хотя бы на краткое время проявились мощь и темперамент, необходимые для победы.

Но вот самолет разбился, и думать о нем могли уже только после свершившегося факта. К тому времени, когда известие о катастрофе стало достоянием публики, монета уже упала, и все надежды и молитвы о спасении пассажиров стали, по сути, бесполезными из-за огромной вероятности того, что все они погибли.

Ну ладно, пусть пес спасется. Сегодня.

Пусть девочка поправится. Скоро.

Пусть моя безнадежная ставка на бегах выиграет. На следующей неделе.

Пусть пассажиры останутся живы. Но вчера.

Авария самолета почему-то беспокоила Чарли больше всего.

* * *

А потом, ко всеобщему удивлению и безо всякой логики, ситуация в Иране завершилась – как раз тогда, когда уже создавалось впечатление, что все это кончится новой Кореей.

Несколько дней спустя Британия гордо объявила, что ей удалось укротить финансовую бурю, и с фунтом стерлингов все в порядке, и новые займы Лондону уже не нужны.

Чарли понадобилось некоторое время, чтобы связать эти два факта с цепочкой самолет-девочка-скачки-собака. Но вскоре он понял, что и они укладываются в этот ряд, а потом вспомнил нечто такое, что могло... ну, не совсем в него вписаться, а быть как-то связанным с этой поразительной цепочкой невероятностей.

После работы он спустился в офис «Ассошиэйтед пресс» и попросил сидевшего там парнишку принести папки из архива, набитые копиями телеграфных сообщений – белые листки для линии А, голубые для линии Б, желтые для спортивных новостей, розовые для биржевых. То, что Чарли искал, не могло прийти по спортивной или биржевой линии, поэтому он вернул эти папки и стал просматривать сообщения с линий А и Б, листок за листком.

Портер не помнил точной даты, когда пришла новость, однако знал, что это случилось после Дня памяти, а посему начал со следующей даты и двинулся вперед.

Чарли пытался вызвать в памяти ту сценку... Ну да, Дженсен взял этот листок и прочитал. Потом рассмеялся и наколол его на штырь.

– Что там такого смешного, Дженс? – спросил один из помредов. Дженсен снял листок со штыря и перебросил спросившему. Листок пропутешествовал вдоль всего стола, вызывая усмешки, а потом вернулся на штырь.

На этом все и закончилось. История оказалась настолько нелепой, что ни один уважающий себя газетчик не удостоил бы ее повторного взгляда, ибо она имела все признаки розыгрыша.

В первый вечер Чарли не нашел того, что искал, хотя работал до позднего вечера. Он вернулся на следующий день и наконец отыскал тот листок.

Новость поступила из курортного городка где-то в Висконсине: это была заметка об инвалиде по имени Купер Джексон, прикованном к постели то ли с двух, то ли с трех лет. В материале сообщалось, что, по утверждению отца Купера, парень способен предсказывать события. Стоит ему вечером о чем-то подумать или что-то вообразить, как на следующий день именно это и случается. Например, Линк Абраме грохнулся с машиной в придорожную канаву, сам оказался жив-здоров, а машина – вдребезги. Или что преподобный Эймос Такер получил письмо от брата, который за двадцать лет не прислал ни строчки.

Утром Чарли подошел к Дженсену.

– У меня несколько дней отпуска – прошлой осенью я работал по шесть дней в неделю, – напомнил он. – И еще у меня осталась неделя от прошлогоднего отпуска: у нас была запарка, и ты не смог меня отпустить...

– Конечно, Чарли, – согласился Дженсен. – Мы сейчас в хорошей форме.

* * *

Два дня спустя Чарли сошел с поезда в курортном городке в Висконсине. Со станции он направился в туристический лагерь, расположенный на окраине городка, где за неслыханную цену снял на несколько дней жалкую хижину. И лишь после этого решил задуматься – по-настоящему задуматься о том, зачем он сюда приехал.

Вечером он отправился в город и потолкался час-другой в универсальном магазине и бильярдной. Вернулся Чарли с информацией, ради которой отправился в путь, и еще кое с какими сведениями, переварить которые был еще не готов.

Первая информация подтверждала: ему нужно встретиться с доктором Эриком Эймсом. Как выяснилось, док Эймс оказался не только единственным доктором городка, но еще и его мэром, а также признанным гражданским лидером, мудрецом и отцом-исповедником всей общины.

Второй же информацией, вот уже два месяца служившей в городке пищей для разговоров, оказалось то, что Купер Джексон, пролежав несколько лет в постели беспомощным инвалидом, теперь встал на ноги. Разумеется, ходит он пока с тростью, но быстро поправляется и каждый день прогуливается у озера.

На следующее утро Чарли встал пораньше и принялся расхаживать по берегу озера, внимательно ко всему приглядываясь. Он разговаривал с туристами, живущими в соседних домиках, и с рыбаками, расположившимися на берегу. И еще немало времени он провел, наблюдая за птичкой с желто-черными крыльями, свившей гнездо в камышах на заболоченном пятачке.

Вскоре после полудня появился и Купер Джексон. Прихрамывая и опираясь на трость, он прошелся по берегу, потом присел отдохнуть на сухой ствол, выброшенный из озера после грозы.

Чарли подошел к парню.

– Не возражаете? – спросил он, присаживаясь рядом.